Ресурсы духовного возрождения

09.02.2010

— Уже год Русская Православная Церковь живет с новым Патриархом. Каким он был, этот год, что изменилось, и какие события наиболее всего повлияли на жизнь Церкви — с этими вопросами корреспондент газеты «Восточно-Сибирская правда» обратился к благочинному Верхнеленского округа, руководителю миссионерского отдела Иркутской епархии Русской Православной Церкви протоиерею Вячеславу Пушкареву.

— Почти год назад, когда Церковь избирала нового Предстоятеля. В тогдашнем интервью вы сказали: «Особых перемен курса движения Церкви не предвидится. Единственное, что может измениться, так это скорость и качество движения». Спустя год как, на ваш взгляд, изменились скорость и качество? По-моему, очевидно, что с избранием Патриархом Кирилла Церковь стала более активно заниматься проповедью.

— Как я и предположил в нашей беседе, ничего особенного не произошло, разве что более активно стал развиваться проект привлечения нашей Церкви к вопросам жизни страны, что крайне выгодно государству и очень важно для Церкви. Тут у нас консенсус, оттого и взаимодействие усилилось и приносит видимые плоды. Если же о проповеди, то та активность, о которой вы говорите, — это активность за пределами Федерации, а внутри страны все идет своим чередом. Мы мало-помалу возвращаем наши народы в лоно Церкви и смысла в спешке здесь не видим. Почему? Потому что государство у нас многонациональное да еще и многоконфессиональное, что налагает на миссионеров и проповедников особенные обязанности, сопряженные с серьезной ответственностью за сказанное и сделанное. Так что здесь все идет своим чередом.

— А как вам показался прошедший год в смысле светско-государственной жизни? Какие проблемы, на ваш взгляд, наиболее животрепещущи сегодня?

— Вы знаете, по сути все как всегда. На мой взгляд, год был довольно продуктивным в смысле борьбы с кризисом, если он, конечно, существует. Вроде мы не сильно обеднели, и даже сохранена социальная направленность госполитики. Я рад, что рождаемость превысила смертность. Это очень важно для нашей страны. Плохо только, что, постоянно говоря о научно-технической модернизации, наше правительство ни слова не промолвит о модернизации или даже замене духовно-нравственной парадигмы жизни нашей нации. В кадровой политике превалируют полумеры. А в этой сфере осторожность чревата тем, что мы будем по пять раз наступать на одни и те же грабли. Вот действительно животрепещущая проблема всей нации!

Взгляните хотя бы на систему взаимоотношений внутри государственного аппарата. На чем она зиждется? В большей степени на грубости, унижении старшими младших, оскорблениях, матерщине, пьянстве, круговой поруке, подхалимстве, которые уже превратились в национальную государственно-корпоративную традицию, без соблюдения «норм» которой невозможно двигаться по карьерной лестнице. Может ли из этого что-то доброе вырасти? Ни за что! Это болото, которое надо полностью осушать, очищать дно, исправлять берега и наполнять новыми водами — людьми. При заявленных полумерах ничего не получится. Именно поэтому, несмотря на оптимистические заявления руководителей страны, мне видится, что в перспективе любая модернизация в нашей сегодняшней стране... бесперспективна. Обольщаться не стоит. Хотим как лучше, а получится, скорее всего, как всегда.

— А что вы подразумеваете под заменой духовной парадигмы? Речь, я так понимаю, идет о базовой государствообразующей идеологии?

— Все верно, и я об этом уже говорил. У России нет другой реальной позитивной перспективы, кроме как вернуться на духовно-нравственный фундамент Православия, где всем народам и всем мечтам есть место, где нет бесчеловечного угнетения человека человеком.

— Вы действительно думаете, что сегодня реально вернуть страну на фундамент Православия? Вы в это верите?

— Чему быть, того не миновать. Я не думаю. Я верю в то, что все именно так и будет. Это предрекли нашей державе все великие российские прозорливцы, и у меня нет повода не доверять святым. К тому же я своими собственными глазами вижу, как медленно, словно бы от тяжкого запойного сна, но все же пробуждается наш народ.

— Давайте возьмем наш регион. Православных у нас совсем немного, священников мало. На главном епархиальном сайте работают, по всей видимости, человек пять. По сути, нет даже управления по связям с общественностью. Извините, но при отсутствии четкой, отлаженной системы взаимосвязи с обществом, о какой замене духовной парадигмы можно говорить?

— Много не много, а более сотни тысяч православных будет, и это только верных. Если говорить о людях интересующихся, которые приходят в храм Божий по большим праздникам, то таковых примерно раза в три больше. Это наш резерв и наша надежда, наша поддержка во всех общественных начинаниях, они объект нашей миссии. Наша тактика не в навязывании кому-либо своих идей, а в постепенном размывании всего лишнего, что мешает воплощению в жизнь Божественного промысла. Мы как река, которая начинается ручейком, а заканчивается океаном. Наша сила в смирении, терпении, умении работать во всякое время не покладая рук, в умении ждать. Нам не нужны заорганизованные отделы.

Православие — это не религия толпы, а религия самоопределившейся свободы. Мы работаем не посредством сугубой пропаганды везде, где можно (хотя и не без этого), но более от сердца к сердцу — через личный пример и через слова, обращенные к конкретной личности. Такой подход долог по времени, но зато качествен и беспроигрышен. Вот о таком способе замены парадигмы мы и говорим.

— Церковь чисто физически в силах взять и понести огромную нагрузку по просвещению, не говорю всего народа, но хотя бы населения нашего конкретного региона? Есть ли кому этим заниматься?

— Теперь уже мы уверенно можем сказать «да». Нам только надо помочь материально инсталлироваться в региональном пространстве для выполнения в скором времени этих конкретных задач. Мы, конечно, и без особой помощи все это делаем день за днем, но с продуманной государственной помощью это все будет возможно сделать и проще, и быстрее.

— Наверняка массу трудностей православная миссия встречает в Усть-Ордынском округе?

— Вы знаете, не очень много. И раньше особых проблем не было, и сегодня, кроме того, что население округа в 90-х годах «подзаразили» национализмом, у нас проблем в Усть-Орде нет. Мало-помалу народ возвращается в лоно Православия. Вот буквально перед Рождеством Христовым мы перевели в Православие через таинство покаяния и крещения две группы местных неопятидесятников, среди которых есть и буряты. Они дружно изъявили желание отказаться от своих заблуждений и воссоединиться с нами. Мы окормляем в округе детские учреждения и даже бозойские ИТК. С властями у нас неплохое взаимопонимание. Спасибо им.

— Если говорить о нашей области, чем отличается духовное состояние города и деревни? Где сегодня лучше?

— В деревне в духовном смысле, наверное, получше будет, ведь, как говорится в старой русской пословице, «где просто, там ангелов сто, а где мудрено — нет ни одного». Народ попроще, потому и грешит более «невинно». Другое дело, что из дальних деревень сбежали в большинстве своем все думающие и ищущие люди. В этом смысле городу легче, и нашим священникам в городах приходится меньше трудиться на ниве разъяснения православных истин. А в деревнях нужно по 100 раз говорить одно и то же, пока люди не услышат, не осознают и не примут. Опять же простота в деле восприятия информации селянами избавляет деревню от умножения ересей и глупостей. Если деревенский народ во что поверил, то не мудрствуя лукаво и надолго.

— Так ведь деревня у нас просто спивается. Этот «невинный» грех ставит под угрозу физическое выживание многих и многих людей. Думаете, будет иметь успех антиалкогольная кампания, инициированная РПЦ? К сожалению, на уровне государства дальше деклараций дело не идет. Думаете, Церковь одна справится?

— Я думаю, что успех вполне возможен. Пьянство — это не национальная черта русского человека. На мой взгляд, пьяницы не знают разницы в национальностях и они все одной национальности — алкоголики. И страна у них общая — дно. Другое дело, насколько этот успех возможен сегодня. Мне видится, что в стране, где большая часть государственного аппарата не способна решать проблемы без бутылки, при этом заявившей о начале борьбы с пьянством, все потуги Русской Православной Церкви сведутся к исправлению от недуга пьянства только некоторого количества стремящихся к этому людей. Общее состояние останется прежним. Церковь одна не справится. Да и как ей справиться, когда великолепно режиссированная, отлично отснятая новогодняя программа Первого канала, которую действительно интересно было смотреть, к нашему общему сожалению, полностью была пронизана несознательной, но очень талантливой пропагандой пьянства. Парадигму всеобщего воспитания и образования надо менять, и только в этом случае будет обеспечен почти полный успех антиалкогольной программы.

— Исходя из вашего пастырского опыта, в чем наша главная беда? Вы видите подвижки к лучшему?

— Наша главная беда в подавляющем неверии. Мы в большинстве своем ни во что не верим. Мы мало кому верим. Мы себе не доверяем. А это дает нам повод жить только одним днем, быть временщиками и халтурщиками, чей вечный девиз — «после нас хоть потоп». Духовно-нравственную парадигму надо менять, дорогие братья и сестры. Если коротко, все наши беды оттого, что народ наш растерял дарованные ему Богом веру, надежду, любовь.

Источник: информационно-аналитическое агентство Русская линия.

Елена Трифонова

Общество