Литургия Преждеосвященных Даров. Часть 2: два значения Причастия
Священник Виктор Дунаев.
26.03.2012
Вторая моя мысль послепервой о том, что у Таинства причастия есть две грани. Как у медали две стороны.
Первое значение Причастия — явление миру Церкви, как тайны будущего Царства Небесного. Господь пришёл, «чтобы рассеянных чад Божиих собрать воедино» (Ин 11:52): «да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, [так] и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня» (Ин 17:21). Много в мире различных «единств» — национальных, политических, преступных, по интересам и прочим. Человек не может быть один и всегда ищет общения/единения с другими. Но все эти «единства» ущербны, ибо в них нет главного — Бога. Мы же призваны, причащаясь, являть миру подлинное единство, которое нам даровал Христос — единство человека с Богом. Приобщаясь Телу и Крови Христовым мы становимся Телом Христовым — Церковью. Став Церковью, наш долг, причащаясь, постоянно являть самим себе и миру, что мы — Тело Христово. Перед евхаристическим каноном священники в алтаре целуют друг друга в плечи со словами: «Христос посреди нас», — «И есть и будет». А во время евхаристического канона на литургии Василия Великого священник молится: «Нас же всех, от единаго хлеба и чаши причащающихся, соедини друг ко другу, во единаго Духа Святаго причастие».
Какова цель! Каково призвание! И если мы говорим, что без совершения литургии мир бы разрушился, то речь, конечно, не о самом по себе совершении литургии, а о причастии на ней верных чад Церкви Телу и Крови Христовых — т.е. явлении миру реально воскресшего Христа. Первые христиане воскликнули бы: «Неужели после этого не ясно, как часто надо причащаться»!? Не удивительно, что церковная традиция ограничила пыл излишне ревностных христиан, не позволяя причащаться чаще, чем один раз в день. Хотя для некоторых особо важных праздников устав (в теории, но не на практике) делает исключение.
Эта грань Таинства причастия яснее всего выражена в наших «обычных» литургиях — Иоанна Златоустого и Василия Великого. О ней говорит и само слово «литургия» (греч.) — общее дело, общая повинность. Христиане обязаны были причащаться! И в Древней Церкви это правило соблюдалось неукоснительно: «Все, входящие в церковь и слушающие священныя писания, но, по некоторому уклонению от порядка, не участвующие в молитве с народом, или отвращающиеся от причащения святыя евхаристии, да будут отлучены от церкви» (2-ое правило Поместного Антиохийского собора (341 г.); см. также 9-ое апостольское правило).
Если первая грань Причастия направлена как бы вовне, то вторая грань — внутрь. Это — освящение наших душ и тел; помощь, поддержка, дарование нам благодатных сил для жизни в этом мире. Именно Преждеосвященная глубоко раскрывает эту вторую грань Таинства.
В сознании современного прихожанина, к сожалению, рисуется зачастую обратная картина: причастие на воскресной литургии — это для себя, а на Преждеосвященной — как священный долг хотя бы раз Великим постом, как и «пособороваться». Чтобы всё поставить на свои места, надо разобраться, что происходит Великим постом. В чём основная его суть? И какое место в нём занимает Преждеосвященная?
Обычно мы вспоминаем, что Великий пост — самый строгий в плане воздержания от пищи. Но не это главное. Есть другое, более важное воздержание — в будние дни Великого поста не совершается Литургия! Церковь добровольно лишает себя главного — радости общения со Христом. Тем самым, как бы, возвращая себя в те времена, когда каждый из нас жил ещё без Христа, без Его благодати: «Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься» (Мф 9:15). Конечно, став христианами, мы уже никогда не можем лишиться Христа (пока остаёмся христианами), но в какой-то мере Господь даёт Церкви почувствовать Его «отсутствие». Многие в эти дни обращают внимание на то, что вдруг становится тяжелее жить: усталость, уныние, бессилие, болезни, искушения, старые страсти, новые грехи и т.д.
И чем более интенсивной духовной жизнью живёт человек, тем больше теряет сил, тем больше нуждается в их восполнении. Для тех, кто причащается каждое воскресенье, кто участвует в будние дни в богослужении, особенно в самые строгие первую и последнюю (Страстную) седмицы, тот опытно знает, какое спасение — Причастие на Преждеосвященной. Преждеосвященная в среду и пятницу — это те островки, которые позволяют нам передохнуть в плавании от воскресенья до воскресенья. И на ней мы уже не просим за весь мир. Только друг за друга — самим бы выплыть.
Боже великий и хвальный, иже животворящею Христа Твоего смертию в нетление нас от тления преставивый, Ты вся наша чувства страстнаго умерщвления свободи, благаго тем владыку внутренний помысл приставив; и око убо да неприобщно будет всякаго лукаваго зрения, слух же словесем праздным невходен, язык же да очистится от глагол неподобных. Очисти же наша устне, хвалящия Тя, Господи; руки наша сотвори злых убо ошаятися деяний, действовати же точию яже Тебе благоугодная, вся наша уды и мысль Твоею утверждая благодатию.
Боже, великий и достойный хвалы, животворящей смертью Христа Твоего из тления нас приведший в нетление! Ты все чувства наши от страстного омертвения освободи, приставив к ним благого наставника – внутреннее рассуждение. И пусть око уклонится от всякого дурного взгляда, а слух для слов праздных да будет недоступен, язык же да очистится от речей непристойных. Очисти наши уста, восхваляющие Тебя, Господи; сделай, чтобы руки наши от дурных дел удерживались, делали же одно Тебе угодное, все члены тела нашего и мысль утверждая Твоею благодатию.
(молитва верных первая)
Первая грань Причастия — явление нашей силы, «яко с нами Бог»! Вторая грань — явление нашего бессилия, потому что вся наша сила в Боге.
Почему очень важно для нас помнить о двух значениях Причастия?
Если мы забудем о первом и будем искать только личного освящения, то Церковь выродится в кучку елинолично спасающихся грешников, которым нет никакого дела не только до остального мира, но и до рядом стоящих. Для которых есть только «я» и «моё», которые говорят: «Спаси себя», забывая про «тысячи».
А если забудем о втором значении и будем думать только о «нас» и о других, то Церковь станет альтруистическим колхозом, где человеческая личность растворяется в общей массе. Конкретный человек будет не нужен — он станет лишь деталькой, вполне заменимой другой деталькой. Где будут говорить: «Спаси тысячи», забывая про «себя».
Но Церковь не такова — она есть единение во Христе уникальных неповторимых личностей. Где каждый дорог, потому что он дорог Богу. Где все любят друг друга и нужны друг другу, потому что у них один любящий Отец. Здесь каждый не забывает и о себе, потому что он есть образ Божий. Здесь говорят: «Спаси себя и вокруг тебя спасутся тысячи», потому что это неотделимо.
Окончание следует…
(c) Переводы Св. Писания и Богослужебных текстов: о. Амвросий (Тимрот).
